Отказали зловредные американцы в пермите на восхождение на г. Мак - Кинли, что на Аляске. Паршиво сработала знаменитая «Альпиндустрия». А полгода подготовки? А апрельский выезд на Эльбрус для акклиматизации? А снаряжение закупленное?
Короче, энергию куда девать? Поучаствовал в трёхдневной велогонке – не помогает.
Боль в набитой заднице душевной боли не заглушила. А в одиночку куда пойти – ещё не настолько одичал. И тут объявился Лидер.
Историческая справка. Лидер – это не кличка. Это фамилия и состояние духа. А в сочетании с именем Виктор этот человек отступать не привык. А в декабре 2004 г. пришлось нам с Эльбруса ноги уносить. Витя уж и на Монблан слазал – а всё Эльбрус покоя не даёт. Выкроил Виктор недельку и предложил на его Тойоте к Горе смотаться.
На предложение представителя вымирающей нации – ангорских немцев Поволжья – я немедленно согласился(почему ангорских? Это надо Витю на пляже видеть).
Из соображений преферанса нашли третьего. Им оказался Аркадий Ключников, коего на Эльбрус я как-то загнал, а сам в тот раз не дошёл. Инструктору главное – успех учеников.
Кличка – Поручик (естественно, Ржевский).
Заехал утром прекрасного дня Виктор за мной, загрузили снаряжение и поехали за Аркадием. Разок позвонили – не даёт ответа, в другой, десятый, двадцатый – только автоответчик голосом Аркаши отвечает, что его нету. Тут после сигнала я и высказал, что о нём думаю и что с ним сделаем, если он сам до нашей встречи не утопится.
Враз отозвался и начал плести, что всю ночь рюкзак собирал и его под утро на полчасика сморило. (Забыл пуховку, очки, ледоруб и кучу прочего барахла! Рюкзак он собирал!).
Про дорогу рассказать практически нечего. За 1250 км не заплатили ни копейки ГАИ.
И домчались за 14 часов до Терскола. Виктор аж расстроился – ненормально это, говорит. Вроде как на халяву съездили. Поворачивает к магазину через сплошную - и из соседней девятки вылезает радостный ГАИшник. Правда, когда ему вместо затребованных 500 р. заплатили 50 – он заметно поскучнел, зато Виктор был доволен. Всё, как у людей.
Забазировались в Азау, высота 2100м.
«Частичная акклиматизация наступает
к исходу второй недели пребывания в горах»
Учебник юного альпиниста.
День первый.
Позавтракали и благословясь пошли мимо канатки вверх. Настроения в народе царили шапкозакидательские – быстренько сбегаем налегке, главное – от жары защититься, а тёплых вещей нам не нать. Погода тем временем хмурилась. Начал накрапывать дождь.
Дотопали до станции Старый Кругозор, попили чаю. От жары уже не страдаем. Продолжаем подъём. Тропа выводит на ледник, дождь сменяется снегом. Народ мёрзнет и мокнет не на шутку – даже рукавицы взять поленились. Словом, выход удался.
Спустившись вниз, немедленно поехали в Альпиндустрию и взяли Виктору серьёзные ботинки и штормовку, а Аркадию – штормовку и ледоруб.
День второй. Заехали на канатке до Мира и пошли пешочком на Приют. Часок погуляли вокруг Приюта, ощутили признаки горняшки, Аркадий на виду многочисленных колонн немцев сожрал банку тушёнки и закурил. Я пообещал ему купить новую банку, если немцев затошнит, но немцы оказались упорными. Отворачиваясь от перемазанного жиром и окутанного клубами дыма Аркадия, они продолжали движение вверх. Из русской группы донеслось: "У него, наверное, три лёгких. Одно для никотина...".
День третий. Повторение дня №2, но с полными рюкзаками, и ночевать остались в вагончиках братьев Залихановых выше приюта, высота 4100м. Ночь прошла в цветных кошмарах и лёгкой головной боли. Ну всё как обычно.
День четвертый.
И пошли они выше и выше, акклиматизироваться в скалы Пастухова. Погода - идеальнейшая, но на гору - рановато ещё. Захватили с собой одинокого москвича, обогнавшего нас вчера на подъёме, как стоячих. Уже завтра собирается наверх быстренько сбегать. Народ потихоньку бухтит, что и мы могём. По дороге москвич потихоньку начал тормозить, и на скалах горняшка посетила его, дав по башке от души. Мы же пошли выше, почти до 5000, до поворота на траверс, где провели с полчасика, общаясь со спускающимися счастливчиками и не очень (соотношение 70:30). Многие уходят с седловины - ну не судьба! Спустились до скал, растормошили москвича и пошли на приют проводить вечер за преферансом. Вечером в соседний отсек заселились пятеро кабардинцев из Нальчика. Снаряжение хорошее, приехали вчера и в ночь уже идут? А как же высота? Ответ:"Мэстные мы, Эльбрус у нас из окна виден..."
День пятый.
Начался рано, часа в два ночи – соседи собирались, особо тишину не соблюдая. Наконец ушли, стуча кошками и ледорубами. Ну, флаг им в руки, а мы поспим! Только задремал – опять стук и гром. Выяснение оставили до утра. Утром следствие показало – четверо джигитов облевалось в 100 метрах от места старта и вернулось через полчаса, самый упорный нёс свой завтрак до скал Пастухова, где и …(см. выше). Отоспавшись, они рванули вниз, наблюдать Эльбрус из окна. Москвич последовал их примеру.
Мы же, в полном соответствии с методикой ускоренной акклиматизации, медленно - медленно спустились в Азау, отъелись, отмылись, отоспались в полной кислородом атмосфере и на
День шестой
после обеда медленно - медленно отправились к месту старта занимать места.
Решили не геройствовать, а подъехать под скалы попутным ратраком, так как погодка начала накрываться медным тазом.
И вот начался
День седьмой.
Подъехали под скалы с группой итальянцев. Тьма кромешная. Одели кошки и пристроились в хвост итальянской колонне. Идём крайне медленно, скорее ползём. Через полчасика нам это надоело, начинаем обгон. Ветер и внизу видим роскошную грозу. Подъехавшие следующим ратраком американцы погуляли вокруг и спешным порядком попрыгали в кузов и назад. Однако!
Идём вверх и начинаем догонять и обгонять ранее вышедших. Итальянцы уходят назад с косой полки. Подходим к седловине,где догоняем группу Лисы(наша немка Лиза в буржуйском произношении). Аркаша требует отдельного перекура и выражает непарламентскими выражениями несогласие с отказом. Прошу его оглянуться.
А там… За нами следом прёт чёрная стена, посверкивая грозовыми разрядами. По хорошему надо бы вернуться, да поживей, но девушек с нами нет, а мужиков не жаль. Через час мы на плато Западной вершины. Идти до высшей точки с километр. Ветер, метель, мы внутри облака, видимость метров десять. Слышу странные звуки и треск. Списываю это на проявления горной болезни. Только бы совсем не сбрендить.
Рядом орёт Аркадий: «Мишка, меня током бьёт!». А этот, похоже, сбрендил.
Тут получаю удар по штанам. Врезали, как мокрым полотенцем. Нет, с рассудком всё в порядке. По нам стекают и трещат грозовые разряды, огни святого Эльма. Мы же внутри грозового облака! Начинаем подъём на бугор высшей точки. Гудение и треск резко усилились, как из пчелиного гнезда. Чувствую, что испытывать судьбу хватит. Того, кто встанет в полный рост на вершине, ждёт смерть на электрическом стуле. Не дойдя десять метров, разворачиваемся и даём дёру. Встретив Лису, объясняю положение дел и советую ей на сам бугор не лазать.
Подбегаем к началу спуска к седловине. Появляется одинокий поляк. Любят они на халяву за чужими группами пристроиться. На трёх языках объясняем, что дальше идти нельзя - ни черта не понимает!
Тут у неба терпение кончилось. Над нами долбануло с такой силой, что ещё отсвет молнии не погас, а я уже упал на пузо и головой вперёд уполз с плато на крутейший спуск, стараясь при этом закопаться поглубже в снег и только на склоне осмелился встать. Группа без слов продублировала действия руководителя. На бегу оглядываюсь – следом бежит поляк. Вмиг всё понял, полиглот.
Встречная метель, туман, ни верха, ни низа. Слава богу, идём в горнолыжных очках и GPS работает. По приборам выходим на скалы Пастухова. Времени – час дня. Для такой погоды идём на диво хорошо. Вот тут-то и таился подвох. Поляк пламенно благодарит и резво скачет вниз, к Приюту. Идти первым в метель - тяжкий труд. Идти, когда впереди кто-то маячит – легче лёгкого. Вот тут я и расслабился на полчасика. А зря. Хотя кому - то крупно повезло.
Идём с песнями, проходим полузанесённую палатку, вскорости видим – поляк наш с кем-то беседует и этот кто-то сноуборд держит. Ура, уже в зоне катания, дома!
Подходим – дед лет семидесяти с базы МО с доской, и говорит тот дед – «А я тут давно ползаю, заблудился совсем!».
Смотрю вокруг – а рядом трещины ледника Большой Азау, по прибору – до Приюта 700м по прямой, ан прямая эта чревата летальным исходом.
Принимаю решение вернуться по своим следам назад вверх. Аркадий протестует, но от предложения связаться и первому протропить путь по леднику отказывается. Поляка же уговорить идти с нами не удалось. Пошёл через ледник. А дошёл ли или в трещине остался – до сих пор не знаю. Сам решение принял. Не маленький. Пру назад вверх. Следы уже заметены, но палатку нахожу. Вылезает мужик и показывает дорогу примерно туда же, откуда мы вылезли. Уверенно так показывает, паразит. Через полчаса мы снова на краю ледника. У Аркаши бушует горняшка. Волочёт ледоруб по снегу за темляк и бухтит, что он видел людей, а я, гад, не поверил. Найденный дед начинает подмерзать. Пою его чаем и решаю на чужие мнения более не полагаться. Встаю спиной к леднику и пробиваю путь поперёк морены. Виктор молча следует за мной, обдумывая перспективы ночёвки в снежной яме, далее влачится Аркадий и дед. И вот оно – знакомая алюминиевая вешка. После восхождения схватили 2 - 3 часа блужданий на пустом месте. Хотя, с другой стороны, ветерана мы с собой вывели. Без нас он бы точно замёрз. И уже не важно, черти нас водили или дедов ангел - хранитель нас завёл.
А дальше владелец вагончика бутылку достал, я СМС получил, что внук №2 родился,
Июль был в разгаре.
Михаил Геншафт 2007
Опубликовал Nickolaich
April 22 2009
14669 Прочтений ·
Детский поход 16-30 ...
